«Я жил так, чтобы ночью спать спокойно», — так сказал однажды народный артист Грузии, солист Тбилисского театра оперы и балета Тамаз Лаперашвили. За тридцать лет творческой деятельности на оперной сцене он спел более 60 партий, провел около 800 (!) концертов, 18 лет был заместителем директора театра, преподавал в консерватории, и действительно прожил жизнь так, что его уход в мир иной четыре года назад оставил незаживающую рану в сердцах друзей, коллег, близких и простых знакомых. Тамаза никто не называл по имени. Он для всех был Почо – добрый, отзывчивый, веселый, несмотря на жизненные трудности, искренний и жизнерадостный оптимист.
Почо – ученик великих педагогов Валериана Кашакашвили и Дмитрия Мчедлидзе. Почо – достойный и талантливый партнер легендарных З.Анджапаридзе, Н.Андгуладзе, П.Амиранашвили, Б.Кравеишвили. Только с двумя замечательными певцами не пришлось ему петь – с Тенгизом Мушкудиани и Ираклием Шушания, — три баса, при всем желании, не могли одновременно выступать на сцене и они сменяли друг друга. Почо – друг и верный товарищ, хорошо знающий цену крепкой мужской дружбе. И Почо – человек, который никогда никого не обижал, а сам всем все прощал.
«Он был большим певцом и большим человеком», — так тепло, с искренней любовью вспоминали Тамаза Лаперашвили его друзья и коллеги – Темури Гугушвили, Реваз Такидзе, Гомар Сихарулидзе и все, кому он оставил частицу своего сердечного тепла и любви, на вечере памяти, прошедшем недавно в Государственной консерватории им. В.Сараджишвили. Этот вечер вокальной музыки, посвященный Тамазу Ламерашвили, с привычным мастерством интересно вел его друг и партнер, известный певец Эльдар Гецадзе.
Публика в зале, затаив дыхание, слушала записи арий в исполнении Тамаза, а сам он, внимательно «наблюдая» с портрета, «слушал» пение симпатичного молодого человека, который ради того, чтобы почтить память своего педагога, прилетел из далекого Санкт-Петербурга. В тот вечер много говорили о том, что Почо был замечательным певцом. Современники, а потом и будущие поколения, еще долго будут вспоминать этого прекрасного человека. А вот каким блестящим певцом предстал перед публикой его воспитанник, так в нескольких словах не расскажешь, и самое время представить талантливого баса, обаятельного певца, в считанные минуты завоевавшего симпатии переполненного до отказа зала, солиста Мариинского театра Санкт-Петербурга, лауреата международных конкурсов в Монте-Карло, Варшаве, конкурса им. Е.Образцовой, дипломанта и обладателя приза зрительских симпатий Международного конкурса молодых певцом имени Н.Римского-Корсакова, финалиста Международного конкурса певцов BBC Cardiff Singer of the World Михаила Колелишвили.
Не удивляюсь его призу зрительских симпатий, коль за один вечер, всего за два часа концерта, захватывающего дух, он смог так очаровать весь зал. Яркое выступление и блистательное исполнение романсов Чайковского, Глинки, Собинина, арий из опер «Евгений Онегин», «Макбет», «Князь Игорь», «Севильский цирюльник», «Борис Годунов» вызвали бурные овации. Потом были поздравления, объятия, плотное окружение, которое с трудом удалось прорвать и… никаких шансов на интервью. Миша на следующей день улетел обратно в Санкт-Петербург, где его ждали «Риголетто», «Аида» и «Царская невеста». Но нет безвыходных ситуаций, тем более, когда существует Интернет, и доступна любая информация, есть свидетели начала творческого пути Михаила и есть люди, кто расскажет о нем. А то, что самолично видела и слышала, не подлежит проверке.
Итак: Михаил Колелишвили родился в Москве. Учился в Тбилисской консерватории, которую окончил в 2011 году, но уже с 1997 года, т.е. будучи студентом третьего курса, по решению Дж.Кахидзе числился в труппе Оперного театра, на сцене которого спел партии Дон Базилио («Севильский цирюльник»), Филиппа («Дон Карлос») и Командора («Дон Жуан»). С 2002 года Михаил – солист Академии молодых певцов петербургского Мариинского театра, а с 2009 года по сей день является его ведущим солистом. На счету Михаила – по моим подсчетам – более 40 партий. Среди них: Кончак («Князь Игорь»), Фарлаф («Руслан и Людмила»), Спарафучиле («Риголетто»), Верховный жрец («Набукко»), Царь Египта («Аида»), Лепорелло («Дон Жуан»), «Бартоло» («Свадьба Фигаро»). Гастроли в США, Франции, Великобритании, Германии, Монако, Финляндии…
«Я знаю Мишу с первого курса, — рассказал Эльдар Гецадзе. – Пришел в консерваторию, а потом в оперу, застенчивый, добродушный парень высокого роста и звучным басом. Все время улыбался, а лицо так и сияло добротой. Тамаз Лаперашвили был его педагогом. Все лучшее, что Почо принял от великих наставников, он передавал своим ученикам. Сегодня мы видим блистательный результат его труда, опыта и знаний в лице Миши Колелишвили. Еще один его воспитанник, Гия Гагнидзе, также достойно проявил себя вне пределов республики. Спасибо Мише за его благородство, память, стремление и готовность посвятить вечер своему педагогу».
Вперемешку между воспоминаниями о Почо и пением Михаила, Эльдар комментировал арии, предоставляя слушателям самим оценивать их исполнение, ведь в зале, кроме профессионалов и специалистов, сидели обычные любители классической музыки. Когда Михаил блестяще исполнил сложнейшие партии Кончака из «Князя Игоря», Банко из «Макбета» и сцену смерти Бориса Годунова, и вдобавок Эльдар объявил, что из-за невероятной сложности Большой театр изъял из спектакля эту арию Кончака, то тут уж возгласы «браво» оказались недостаточными для оценки.
Еще лучше и подробнее о Михаиле рассказала концертмейстер Виктория Чаплинская, весь вечер аккомпанировавшая певцу. Виктория много лет работала с Тамазом, была его постоянным концертмейстером, и все последние годы поддерживала его. Именно по ее инициативе и большом усердии был организован этот вечер совместно с Музеем истории консерватории, и его директором Мариной Члаидзе.
«Я бесконечно благодарен моим концертмейстерам Татьяне Дуненко, Якову Гордону, Вике Чаплинской. Половина моих успехов принадлежит им», — всегда отмечал Тамаз.
В вечер его памяти большой успех его ученика по праву разделила и Виктория. И вот, что она рассказала о Михаиле Колелишвили и Тамазе Лаперашвили: «С Почо я встретилась в 1980 году, в театре, и с тех пор мы всегда работали вместе. До последних дней была рядом с ним. Необыкновенный человек – мягкий, добрый, ласковый, никогда голоса не повышал, никогда не жаловался, все хотел кому-то помочь. И большой профессионал. С Мишей я у него познакомилась. Действительно очаровательный парень – голос замечательный. А вообще-то, Миша окончил Московскую сельскохозяйственную академию им. К.Тимирязева, и ему предрекали завидное будущее ученого. Родился Миша в Москве, но потом семья переехала в Тбилиси, здесь он окончил школу и потом уехал обратно в Москву. Конечно, с музыкой был в «хороших отношениях», так как мать, Тина Асатиани, пианистка. Но, наверное, тогда не думал, какой путь ему уготовлен. Он всегда хорошо пел, с друзьями. Одноклассниками Миши были братья-близнецы, сыновья Тамары Гургенидзе, оперной певицы. Вот она и отвела его к Тамазу, проверить. Это все и решило. Тамаз не ошибся, взяв Мишу к себе. Сегодня все увидели, какого певца он воспитал, а Миша своими успехами возложил корону славы на своего учителя. Если бы Тамаз видел его выступления в Нью-Йорке, Далласе, в театре Бастилии в Париже, куда Мишу приглашали солистом, как бы он радовался!..»
Ни Виктория, ни Эльдар, тем более, ни сам Миша, находящиеся на сцене, не смогли слышать тихие переговоры в зале: «Гениальный мальчик», «Вот это голос!», «Молодец, Миша, все добро отплатил с честью Тамазу, он ему памятник воздвиг!».
Все цветы, которые подносили Мише, он клал у портрета Тамаза Лаперашвили, преклонив колено.
«О, если бы мог выразить в звуке», — этот текст романса Малашкина, который Михаил спел в начале концерта, можно было бы изменить, заменить слова и выразить в звуках все чувства, которые в тот вечер испытывали присутствующие в зале и сами участники. Вот тогда вместо романса прозвучала бы «Ода» любви и преклонения, благодарности и благородства. И кто знает, может быть там, на небесах, Тамаз-Почо Лаперашвили, слушая своего любимого ученика, с честью почтившего его память, сам пел другой романс – «Благословляю вас, друзья» («леса» — в романсе) за то, что они дали ему возможность прожить еще одну жизнь на сцене.
Додо АХВЛЕДИАНИ.