Вереница вопросов не давала покоя до встречи с человеком, кто после 40-летней работы на высоких должностях вдруг круто изменил свою жизнь, сменил кабинет начальника на скромную келью монаха и вот уже несколько лет его обителью стал величайший храм Светицховели. Архимандрит Илия – в прошлом бывший замминистра МВД Грузии, генерал-майор Сандро Кавсадзе.
Как обратиться к нему — мирским именем «батоно Сандро» или «отец Илия»? Как вести себя при встрече? Какие душевные переживания привели его к такому решению, что побудило опытного, успешного партийного работника, пользующегося авторитетом, уважением коллег, начальства, оставить все в прошлом и удалиться в монастырь? Но больше всего волновало: а пожелает ли он встретиться с журналистом и согласится ли на встречу? Согласился!
По пути в Мцхета перебирала в памяти кое-какие известные мне факты из биографии Сандро Кавсадзе (будем называть его пока этим именем). Что-то предоставил всезнающий Интернет, помнила и рассказы отца, который не раз встречался с ним в служебной обстановке и всегда лестно отзывался, как о знающем, честном работнике, порядочном человеке. В свое время Сандро Кавсадзе был самым молодым секретарем райкома партии. В 29 лет его назначили на эту должность в Гори. В таком возрасте мало кто занимал такой ответственный пост. Семь лет (1976-82 гг.) работал заместителем министра внутренних дел, дослужился до генерал-майора и, опять же, оказался самым молодым (36 лет) генералом во всем Союзе. Ступенька за ступенькой поднимался он по служебной лестнице: руководитель административным отделом ЦК Компартии Грузии; главный государственный арбитр; вице-премьер (1992-93 гг.); председатель Комитета по защите прав человека, им же основанного; представитель Грузии в международных организациях; личный представитель Э. Шеварднадзе в Абхазии и Цхинвали. Затем частная адвокатская практика и… 2009 год. Смерть любимой жены. Радикальное решение отдалиться от жизни земной и посвятить себя служению Богу. Сандро Кавсадзе отправился в Марткопский мужской монастырь и постригся в монахи. Сегодня архимандрит Илия служит в Светицховели и живет воспоминаниями о своей безграничной, преодолевшей все преграды любви, и с верой о будущей встрече с той, которая скрасила его жизнь.
Зная, что отец Илия не очень благоволит к интервью и не любит распространяться о своей прошлой и настоящей жизни, постаралась, не навязывая ему вопросы, превратить нашу беседу в откровенный, дружеский разговор, больше похожий на пробуждение воспоминаний. К этому располагали и теплый солнечный день, величие храма, безмятежность и спокойствие, царящие вокруг, красота природы и сам мой собеседник, своим великодушием, смиренностью, искренностью и ласковым обращением. Даже не верилось, что этот благочестивый, тихий человек когда-то славился своим бесстрашием, принципиальностью, настойчивостью. Тот, кто никогда не применял оружие, отправляясь на рискованную операцию, оставлял его в сейфе; кто находился в самой гуще событий в Абхазии; кто в апреле 1989 года противостоял начальству, выступая против введения войск; кто 40 дней провел в лесу, в плену у сторонников З. Гамсахурдия; кто первым встал на защиту прав человека, создал комитет и был его председателем. Так почему же зачеркнул все это Сандро и что может рассказать отец Илия? Ведь до кабинета министров и генеральского мундира, а потом – монашеской обители, было детство, юность, институт, любовь…
Решилась задать немного неудобный вопрос: «Если бы не смерть жены, решился бы на такой поворот судьбы?» И получила искренний ответ: «Нет! Тогда я бы не изменил привычную жизнь. Монашеское бремя слишком тягостное, требующее огромной ответственности и силы воли. Если человек идет на такой шаг бессознательно, если он не готов к испытаниям, не понимает, что его ждет впереди – то лучше потом не совершать необдуманный поступок, чтобы потом не сожалеть об этом. Я всегда советую молодым людям, желающим посвятить себя монашеской жизни, хорошо все продумать. Потом будет поздно. Лично для меня монастырь и монашеский обет стали спасением».
Постепенно воспоминания начали собираться в один клубок. Я была довольна, что смогла хоть на короткое время разбудить в Сандро его забытое прошлое.
«О болезни Гулико мы узнали слишком поздно, за два месяца до ее кончины. В последние дни ее мучили сильные боли, я делал обезболивающие уколы. Однажды Гулико попросила вместо уколов намазать ее чудодейственным маслом из монастыря Самтавро, с могилы св. Гавриила. Разумеется, я выполнил ее просьбу, смазывал болезненные места этим маслом. И действительно Гулико почувствовала облегчение. Через три дня она скончалась, но ушла, не мучаясь. Я понял, какая это великая сила – вера и надежда. Через некоторое время я отправился в монастырь и попросил благословления на постриг. Хотел быть ближе к Гулико. Раньше ходил на ее могилу два раза в день, разговаривал с ней. После того как удалился в монастырь, словно больше сблизился с ней, моя душа слилась с ее душой, и я перестал наведываться на могилу. Теперь жду, когда настанет время, и мы вновь будем вместе».
В жизни Сандро не было ничего необыкновенного. Парень, как парень, учился, развлекался с друзьями, занимался греблей и числился в сборной Грузии. В отличниках не состоял, но все предметы учил хорошо, а на оценки не обращал внимания. Однажды отец сказал ему: «Человек не может все знать блестяще, но то, что считает нужным, интересным и важным для себя, должен выучить в совершенстве. Дело не в отметках, а в знании».
Сандро был сильным юношей, выделялся крепким телосложением, увлекался детективами и очень хотел стать Шерлоком Холмсом. Но иначе думала мать. Сама врач, она мечтала увидеть сына хирургом. Начали готовиться к поступлению в Мединститут. В принципе, Сандро больше уважил материнскую просьбу, согласившись на ее выбор. Он себя видел следователем.
«Неожиданно перед окончанием школы отца отправили во Вьетнам – «поднимать сельское хозяйство», — как опытного специалиста и руководителя, и, естественно, мать поехала с ним. А меня оставили на попечении родственников. Выяснилось, что предстояло ехать на соревнования, и тут мне, как члену сборной, перспективному спортсмену, посоветовали подать документы на лечебный факультет Института физкультуры, куда я мог поступить без лишних проблем. Что я и сделал, а потом, после зачисления, послал отцу и матери два письма отдельно. Через три месяца пришел ответ. В первом, материнском, строчки были размыты слезами: «О, Боже, что ты наделал!..» В отцовском письме было поздравление и напутствие: «Неважно, где учиться, важно, какой специалист из тебя выйдет, каким профессионалом станешь. Желаю удачи и успехов».
Отцовский наказ Сандро выполнил на «отлично». После прохождения армейской службы окончил еще и юридический факультет Тбилисского государственного университета – все-таки исполнил мечту детства. А о его трудовой деятельности мы уже писали.
«Мне было 29 лет, когда избрали секретарем Горийского райкома партии. «Мальчишка» — и по возрасту, и внешне. Чтобы выглядеть посолиднее, отрастил усы. С тех пор не расставался с усами, а теперь и бороду добавил».
Не удержалась, чтобы не спросить: неужели не боялся, когда шел на захват преступника без оружия, зная, что тот вооружен?
«Конечно, чувство страха не оставляло, но, имея при себе оружие, я, в зависимости от обострения ситуации, должен был выстрелить, а убить человека я не мог, даже преступника. Поэтому всегда старался спланировать операцию так, чтобы обошлось без потерь и ликвидации. Мы предварительно изучали все, что касалось преступника: его характер, манеры, психическое состояние, окружение, тяжесть преступления, даже марку оружия, которым был вооружен и т.д. Помню, был такой случай. Устроили облаву, оцепили дом, ворвались. А преступник выхватил пистолет, но приставил к своему виску. Я почувствовал, что он напуган, не в состоянии проанализировать ситуацию, и он не сможет выстрелить. Тогда я поднял руки, показывая, что безоружен и не собираюсь стрелять. Он поверил и сдался. Часто психологическое воздействие срабатывает лучше всякого оружия».
Сильным, упорным, настойчивым был генерал-майор Сандро Кавсадзе, и не отступал перед трудностями. Побеждал не силой, а человеческой добродетелью, справедливостью, благородством. И только один раз он проиграл. Когда оказался лицом к лицу с болезнью жены и не смог противостоять приговору Высшего суда. Тогда побежденный Сандро удалился в забытье и уступил место отцу Илие. Тот, кто раньше являлся правозащитником в государстве, решил бороться за чистоту души людей, стать их духовным наставником и посвятил себя служению Всевышнему.
«Ни одна должность, государственная деятельность не сможет сравниться с тем высоким назначением, которое предоставлено служителю церкви. Добро можно совершать везде и всегда, где бы ты ни находился, если в сердце господствуют любовь и сострадание. Здесь ты, очищая свою душу, помогаешь людям найти путь к сердцу других. Учишь их совершать добро. И это самая великая, важная миссия человека».
Не знаю, что в тот день больше излучало тепло – солнце, сияющее над куполом храма или сердце человека, сидевшего рядом со мной, всем своим существом дарящего любовь и доброту.
Проводив до ворот, он благословил меня, перекрестил, пожелав успехов и благополучия, и удалился в свою тихую, но величественную обитель.
Всю обратную дорогу в Тбилиси вспоминала слова отца Илии: «Люди рождаются для любви. Все уходит в прошлое, забывается, остается только любовь. Ищите ее, а найдя – берегите, как зеницу ока».
Отец Илия — Сандро Кавсадзе – нашел свою любовь, похожую на счастливый сон, и одухотворил ее, возвысив до небес. Он продолжает жить с чистой душой, благословляя всех, кто верит в добро, любовь и великую силу Бога.
Додо АХВЛЕДИАНИ