Первый мост между Грузинским Царским домом и Великим Киевским княжеством был возведён ещё в середине XII века, а точнее в 1154 году, когда верховный киевский правитель Изяслав послал сына своего Мстислава встречать предназначенную ему в жёны грузинскую царевну… Послушный отпрыск с почётом встретил будущую мачеху у Днепровских порогов, довёз её, не зная языка, до Киева, но на пышной свадьбе решил почему-то не задерживаться и, как утверждает в своём труде «Из истории украино-грузинских взаимоотношений» профессор Иасе Цинцадзе, взял и уехал в Переяславль.
Много копий сломали историки в спорах о имени грузинской царевны. Наиболее популярны следующие версии: женой 57-летнего Изяслава, которому оставалось жить считанные месяцы, стала Русудан, дочь царя Демэтре I, сына самого успешного на протяжении всей истории грузинского монарха Давида Агмашенебели. Согласно другим исследованиям по генеалогии грузинской царской династии Багратионов, Русудан была замужем за сельджукским султаном, а женой князя Изяслава стала другая дочь царя Демэтре I, имя которой история не сохранила.
В общем, прямо руки чешутся взять да «понемногу сочинить исторический роман, пробиваясь как в туман», и далее по тексту.
Профессор Цинцадзе в своём труде цитирует также безымянного волынского летописца, обнаруживающего поразительную осведомлённость в вопросах грузино-украинских взаимоотношений той далёкой поры. Особенно это касается подробностей путей сообщения между Украиной и Грузией по суше – через Дарьяльское ущелье.
Исходя из этих и многих других деталей, профессор Цинцадзе полагает, что грузины и украинцы, два культурных и единоверных народа, без малого тысячу лет назад имели более интенсивное общение, чем это представлено в доступной нам историографии. Это предположение в определённой мере подтверждается свидетельством, хранящимся в сборнике житий отцов Киево-Печерской Лавры, написанном (частично) в XI веке. В этом сочинении рассказывается о сооружении главного храма Киевской Лавры и отмечается, что среди оформителей этого памятника были и грузинские иконописцы и мастера прикладного искусства.
Перенесёмся на несколько столетий вперёд. Не дававшие покоя Грузии захватчики всех племён, мастей и вероисповеданий все эти века лишали возможности развития внешнеполитического, в частности, культурного вектора грузинской государственности. Пиком несчастий стало нашествие Ага-Магомет хана, в 1795 году оставившего от Тбилиси одни руины да пепелища.
Сказать, что Грузия восстала как феникс после этого гибельного нашествия, было бы сильным преувеличением. Но со смертного одра ей подняться удалось. Несмотря на нескончаемые нашествия горцев и прочие удары по всем фронтам… Во время одного из разбойничьих набегов был пленён, уже в зрелом возрасте, работавший в поле будущий классик грузинской литературы Давид Гурамишвили (1705-1792), автор любимой народом по сей день поэмы «Давитиани». На долю Гурамишвили выпала на редкость драматичная и непредсказуемо-затейливая «одиссея», связавшая его жизнь и судьбу с Украиной – «пока мир стоит». «Последним поэтом старого времени, творчество которого впитало в себя живительные соки разветвлённого древа грузинской литературы и первым поэтом нового времени, проложившим дорогу стихотворцам-романтикам» назвал Давида Гурамишвили в своё время самый молодой доктор наук в Грузии, а ныне филолог-академик Владимир Чередниченко, между прочим, первый президент Украинского землячества на земле Руставели.
Для писателей – мастеров биографического жанра, жизнь Давида Гурамишвили – ещё один прекрасный подарок. Каких только испытаний не уготовила ему судьба: бегство из плена, поимка, заключение в сырой глубокой яме (ср. «Каквазский пленник» Льва Толстого), снова бегство в противоположном от родины направлении, иначе, вторично изловленному, пощады ждать не приходилось. От голодной смерти Давида Гурамишвили спасли лесные ягоды, а добравшегося до долины Терека полуживого беглеца выходили жители казачьей станицы.
Далее – присоединение к свите царя Вахтанга VI, искавшего покровительства России в борьбе с внешними врагами, а на деле оказавшегося в длительной (полу)почётной ссылке.
Давид Гурамишвили был не только поэтом, но и доблестным воином, участвовавшим в боях против Османской империи, в Фредриксгамской битве против шведов и в Пруссии.
После смерти Вахтанга в 1737 году Давиду были пожалованы поместья (село Зубовка) в Украине (Малороссии, как её называли в империи).
Не оставляя воинской стези, он был ранен, попал в плен в 1758 году, а в 1759, после освобождения, уже немолодым человеком, вышел в отставку и поселился в своём имении с молодой женой, княгиней Татьяной Васильевной Амилашвили. Здесь и провёл он последние 32 года своей жизни, преуспев в хозяйственной и изобретательской деятельности («мимоходом» обучив украинских крестьян пользоваться распространёнными в Грузии водяными мельницами).
Там, в краю вишнёвых садов, он и приступил к составлению «Давитиани» — огромного цикла автобиографической лирики, завершённого в 1787 г. и отправленного с посольством в Грузию, где поэма увидела свет, хотя и почти век спустя.
В стихах он выражает тревогу за судьбу родины, описывает её бедствия и события своей жизни, выражает надежду на возрождение Грузии.
При этом многие его стихи отмечены трагическим христианским мировоззрением, мистической глубиной; широко известны контакты Гурамишвили с крупнейшим украинским мистиком Григорием Сковородой .
Творческий расцвет наступает у Гурамишвили в старости – явление весьма редкое в среде «мегагроссмейстеров» литературного мира.
Директор литературно-мемориального музея имени Давида Гурамишвили Татьяна Диденко в одном из интервью отметила, что в рамках предмета «Литература родного края» педагоги рассказывают ученикам о Гурамишвили, затем следует посещение его музея. Ежегодно старшеклассники, которые учатся в малой академии наук, пишут небольшие очерки о Гурамишвили. Судьбой грузинского поэта интересуются и представители искусства Полтавы: в 2005 году, к 300-й годовщине со дня рождения поэта была издана книга краеведа Людмилы Розсохи «Грузины в Украине», увы, непереведённая по сей день.
В том же 2005 году году в Киеве вновь переиздан «Давитиани» с предисловием Рауля Чилачава.
Между прочим, Рауль Чилачава, переводчик Гурамишвили, – грузинский «зять» Украины. Он — выпускник Тбилисского государственного университета. Однако с юных лет Рауль Шалвович связал свою судьбу с Киевом и, будучи членом Союза писателей Украины, автором более 60 книг переводов и публицистики, доктором филологических наук и профессором Киевского университета, дослужился даже до Чрезвычайного и Полномочного Посла Украины в Республике Латвия. Но и это не предел для моих соотечественников на Украине. Впрочем, не будем торопить события и последуем в фарватере хронологии.
В свою очередь, «невесткой» и «зятем» Грузии были гордость украинской литературы и гражданской мысли Леся Украинка и лучший переводчик эпоса Шота Руставели на русский язык Пантелеймон Петренко (1908-1934), нелепо ушедший из жизни, бросившись в реку с моста Марджанишвили, в центре Тбилиси, после отказа выдать ему бутылку вина.
Как человек, непосредственно занимавшийся сравнительным анализом признанных каноническими переводов «Витязя в тигровой шкуре», могу высказать мнение (поддержанное знатоками, глубоко проникшими в ткань как русского, так и грузинского художественного слова): если академический перевод Шалвы Нуцубидзе можно назвать самым точным, а перевод Николая Заболоцкого – самым поэтичным, то в переводе Петренко эти достиинства синтезируются в пока ещё никем не превзойдённой степени. Хотя не мешает вспомнить здесь знаменитую фразу Экзюпери «нет в мире совершенства», тем более уместную, когда речь идёт о поэтических переводах.
Но вернёмся в век восемнадцатый и пролистаем ещё несколько десятилетий.
У замечательного поэта Иосифа Гришашвили сохранились воспоминания о торжественном вечере, устроенном писателями в Тбилиси в 1914 году. Этот вечер был посвящён великому украинскому кобзарю Тарасу Шевченко. Под занавес вечера на сцену вышел обожаемый народом Акакий Церетели (1840-1915). После его фразы «Я лично знал Тараса Григорьевича Шевченко», в зале послышались аплодисменты, публика поднялась на ноги и стоя слушала оратора. Украинцы и грузины, присутствовавшие на вечере, то и дело заключали друг друга в объятия. Это было не просто братание, но и демонстративная форма протеста против политики царизма, сатрапы которого запрещали упоминать имя Шевченко. По окончании своего выступления Акакий подошел к бюсту Шевченко, стоявшему посреди сцены, встал на колени и в знак уважения преклонил голову.
Сохранились и детали знакомства Церетели с Шевченко, описанные самим Акакием и напечатанные в ежедневной газете «Закавказье» за февраль 1911 года. Встреча состоялась на квартире у известного историка Николая Костомарова, в Петербурге.
«Моему юношескому воображению он представлялся исполином, в ореоле славы, а в действительности передо мной стоял доброжелательный пожилой человек. Хозяин заметил мою растерянность и сам завёл разговор: «Вы, грузины, являетесь православными христианами?». «Да, конечно». «С какого времени?». «Когда в первом веке берега Понта Эквсинского посетил Андрей Первозванный вместе с другим апостолом — Симоном Кананитом (который погребён у нас, в Абхазии), многие грузины были обращены в христианскую веру.
А в четвёртом веке вся Грузия приняла христианство от святой Нины-Просветительницы, явившейся по знамению Богородицы из Каппадокии». «Всё это известно вам из устных преданий или существуют письменные сведения?». «Разумеется, письменные!». Тут в беседу вступил Тарас Шевченко, поинтересовавшийся, с какого века в Грузии существует письменность. «Неопровержимые документы имеются с V века – сохранились манускрипты, жалованные грамоты, исторические сочинения». «Ваша литература процветала при царице Тамаре, в XIII веке?» — спросил Костомаров. «И раньше процветала, но в годы правления Тамары настал грузинский ренессанс». «Тогда почему же никто не знает об этом?» — вновь спросил Шевченко. «Золотая эра» сменилась бесконечными войнами с мусульманами, грузинский этнос и его культура вынуждены были вести замкнутый образ жизни». «Но теперь ведь иные времена, почему же вы молчите?». «На то есть много не зависящих от нас причин, позвольте мне не говорить о них, будучи гостем Петербурга». «Аа… Понятно». «Я часто думаю о том, как царство, со всех сторон обложенное мусульманами, умудрилось сохранить своё существование, язык и веру?» — вслух задался вопросом Костомаров.
«Мученический героизм, несколько веков оборонительных войн и сотни тысяч погибших – такова цена этому».
Та, навсегда запомнившаяся юному Акакию беседа продлилась до трёх часов ночи.
А спустя тридцать лет, на 50-летие Акакия Церетели, которое он праздновал в Баку, прибыли украинцы, подарившие юбиляру портрет Тараса Шевченко. Находится он в схвиторском Доме-музее Акакия Церетели и по сей день.
Немало ярких фигур прославили Грузию в Украине и Украину в Грузии. Популярность «грузинских украинцев» не идёт на убыль и по сей день, но надо ли говорить о том, что хотя бы контурно обозначить заслуги всех деятелей на многообразной ниве грузино-украинских взаимоотношений – задача монографического масштаба. Поэтому ограничимся упоминанием последнего исторического сюрприза, а именно: политического десанта грузинских младореформаторов в Украину, возглавил который третий президент Грузии Михаил Саакашвили.
Сегодня Саакашвили – губернатор Одесской области, пользующийся доверием президента Украины Петра Порошенко, хотя и с оговорками. Главная стратегическая задача сформулирована без затей, см. классику советского кинематографа: «Мы будем просто-таки нещадно бороться с лицами, живущих на, допустим, нетрудовые доходы».
Отношение к «ариям грузинских гостей» в Украине неоднозначное. Кто-то считает их гастролёрами, развившими бурную деятельность, энергозатраты которой не соответствуют достигнутым результатам.
Однако следует признать, что в Грузии Саакашвили и его команде удалось буквально «уложить на лопатки» коррупцию на бытовом уровне. Но… при этом небывало распухла элитарная коррупция, по системе «ты – мне, я – тебе», о которой предпочитали не говорить вслух.
Другие считают Саакашвили и его команду обладателей дипломов евроатлантических вузов «осушителями» советского болота, в котором погрязло украинское чиновничье сословие, да и немалая часть электората.
В настоящее время грузинский десант стал неотъемлемой частью украинской общественно-политической жизни. По-видимому, сегодня нет ни одного министерства, где бы не был трудоустроен хоть один член команды одесского губернатора – от МВД до Национального антикоррупционного бюро и Минздрава.
Тем не менее, остаётся вопрос — было 9-летнее правление Саакашвили и его «Единого национального движения» реформаторским или тираническим. Или это скорее «смешанный жанр»? Все оценки и акценты расставит история в ближайшие 10-15 лет. Когда устаканятся бури начала столетия. И начнутся новые, опять-таки процитируем шедевр Юлия Кима из фильма «Собачье сердце»: «Суровые годы проходят… За ними другие приходят – они будут тоже трудны».
автор: Владимир Саришвили