Трагедия августовской войны 2008 года – вот самое страшное событие новейшей истории Грузии. Фрагменты интервью начальника службы охраны Католикоса-Патриарха всея Грузии Илии II Сосо Оханашвили изданию «Квирис палитра» («Палитра недели»), в котором речь идёт, в том числе, о рискованных и опасных для жизни решениях Предстоятеля Грузинской Православной Церкви, принятых в те дни Его Святейшеством.
«В дни августовской войны с каждым часом нарастала волна слухов, что российская тяжёлая техника вот-вот ворвётся в пределы Тбилиси. Разумеется, было принято решение об эвакуации Патриарха, но Илия II категорически отказался и объявил о своём решении не покидать столицу Грузии и родной кров, в отличие от тех, кто буквальным образом уносил ноги из Тбилиси, охваченном тревогой на грани паники.
Он говорил, что не оставит свой народ в беде и шагу не ступит из Патриархии. Мы просто не знали, что предпринять.
В конце концов, я стал уговаривать Святейшего в случае крайней необходимости укрыться на несколько дней в Светицховели или в монастыре Шавнабада, расположенном неподалёку, на высокой скале. Я убеждал его, что это и значит – не покидать Тбилиси, при этом находиться в более безопасном месте. Но Патриарх отверг и это предложение. Нам ничего не оставалось, кроме как усилить охрану Илии II за счёт наших же скудных ресурсов. Хотя надежда была лишь на одно (моё личное!) оружие.
14 августа Патриарх принял решение отправиться непосредственно в зону конфликта, где ещё оставалось множество людей, нуждавшихся в утешении. Митрополит Никозский и Цхинвальский Исайя (Чантурия) также не сделал даже попытки укрыться в безопасном месте и оставался в своей резиденции, в жерле боевых действий. Именно у него остановился прибывший в Цхинвальский регион Патриарх Грузинский.
15 августа с Патриархом Илией II встретился командующий боевыми действиями генерал Вячеслав Борисов, он был, по обыкновению, подвыпивши. Когда мы въехали непосредственно в зону конфликта, над нами закружили два истребителя. Мы спросили – что это и как это понимать, на что Борисов ответил: это российские самолёты, они сопровождают эскорт Патриарха. Чтобы не случилось провокации, в которой потом обвинят нас (провокации мы действительно не исключали).
Борисов сказал Патриарху: мы собрали вместе трупы погибших в Цхинвали грузин, осетин и русских, я кричал: «Давайте, пусть каждый похоронит своих покойников». Но в ответ – ноль внимания.
И тогда, чтобы из-за сильной жары не началась инфекционная эпидемия, мы свалили всех в одну яму и сожгли. После этих слов Патриарх заплакал (он весь день ходил с глазами, полными слёз). Потом он передал Борисову 10 000 долларов со словами: «Пожалуйста, потратьте эти деньги на похороны погибших грузин, осетин и русских. Уважьте их…».
В зоне конфликта Патриарха встречали ошеломляюще эмоционально. Мы уже собиралисьв обратный путь, когда один из тамошних жителей подошёл ко мне и сказал: «У села Шиндиси лежат трупы грузинских солдат, быть может, вы сообщите об этом Патриарху»…
Как только Патриарх узнал об этом, сразу же сказал: «Едем туда. Я должен увидеть бедных мальчиков». Борисов не соглашался, говорил, что в этом нет необходимости, они сами похоронят погибших.
Он настоятельно просил, чтобы Патриарх отказался от поездки в Шиндиси. Но Илия II в этом вопросе проявил непреклонность, и мы поехали на место трагедии. Там застала нас настолько тяжёлая картина, что и я не сдержал слёз. Попросил Патриарха не выходить из автомобиля.
Трупы грузинских солдат были разбросаны кусками. Всего их было 16. Борисов сказал, что они дрались храбро и отчаянно.
Как выяснилось на месте, на грузинскую военную колонну было совершено воздушное нападение, часть солдат успела отступить, а часть осталась. Позже подключилось танковое подразделение. У одного из погибших в руке был зажат мобильный телефон…
Патриарх сказал: «Мальчики должны быть погребены». У нас была всего одна машина, и та сравнительно малогабаритная, так называемый лафет.
Патриарх сказал: «Я сниму анафору, подстели, не укладывайте мальчиков на холодное железо. Патриарх не выходил из автомобиля, но следил за тем, как мы укладываем фрагменты тел погибших. Патриарх плакал в машине (три дня понадобилось нам впоследствии, чтобы всех оставшихся похоронить).
Мы вернулись в Тбилиси морально уничтоженными и опустошёнными.
На третий день пришла к нам мать одного из погибших, с портретом сына. Сказала, что он звонил за несколько секунд до гибели. Это был тот, убитый в Шиндиси солдат с зажатым в руке мобильным телефоном…».
Русский текст подготовил Владимир Саришвили