Все тот же дом по пр. Руставели, 32, та же деревянная, пахнущая стариной лестница и квартира, похожая на домашнюю художественную галерею. И так же как 15 лет назад любуюсь и восхищаюсь картинами художников, династия которых насчитывает четыре поколения.
Знаменитое семейство Вепхвадзе с начала XX века не теряет известности – основатель семейной традиции – дед, Иване Вепхвадзе, продолжатели: сын Алексей и внук Джованни. Именно с Джованни я встретилась в далеком 2008 году (светлая ему память). Сегодня с большим удовольствием представляю художника из их четвертого поколения – Бруно Вепхвадзе.
Тогда, во время моего визита к Джованни, Бруно был молодым (22 года), но уже вполне состоявшимся художником. Его картины: «Ностальгия», «Триумфатор», «Мцхета», «Монастырь Давид-Гареджи» висели рядом с полотнами отца, деда, прадеда. Не думала, что еще раз окажусь в этом «музее изобразительного искусства», снова буду рассматривать те же чудесные творения, а моим респондентом станет обаятельный «итальянец» — Бруно Вепхвадзе.
Картины Бруно настолько живые, реалистичные и красочные, что трудно поверить, — это рисунки или фото. Каждая, самая маленькая деталь на полотне выглядит, словно сфотографированная умелым фотомастером. Это и крошечный лепесток цветка и золотом вышитый подол платья, мелкий шрифт в раскрытой книге и орнамент на кинжале.
Кажется, будто по воздуху распространяется запах цветущей ветки («Римская весна»), а глядя на сочные гранатовые зернышки, во рту появляется сладкий привкус («Натюрморт с гранатом»), стекает мед с ложки, призывая попробовать («Натюрморт с медом»), гордо стоит белый конь, чувствует всю красоту, а к хрупкому антикварному сервизу даже боязно подойти – не разбить бы ненароком.
Что касается портретов – с полотен на нас взирают живые люди, с таким выразительным взглядом, словно хотят прочесть ваши мысли. И вот-вот сойдут со стен Давид Агмашенебели, Звиаз Гамсахурдия, царь Ираклий, Леван Дадиани, султан Кабус и даже иранский консул на Кавказе Мирза Риза-хан, чтобы преклонить колени перед очаровательной Аграфиной Джапаридзе. О них поговорим позже, а пока позволю себе вкратце передать рассказ Джовании о его семье, а затем послушаем Бруно.
«И дед Иван, и Алексей – отец – окончили Академию художеств. Отец еще и окончил Институт живописи им. И. Репина. Их картины хранились в Доме художника на проспекте Руставели, и погибли во время войны 1992 года.
Хорошо, что я успел некоторые из них снять на слайды и впоследствии разместил на своем сайте. Я три года учился во всесоюзной творческой мастерской в Москве, а потом уехал в творческую командировку в Германию и Италию. Италию знаю не хуже, чем Грузию, свободно говорю по-итальянски, создал целый цикл рисунков. Мои работы хранятся в разных музеях Италии. Даже детей в честь уважение к этой страны назвал итальянскими именами – Доменика и Бруно».
Доменика тоже художник, но четверо детей и преподавательская работа в Грузинском университете не позволяют полностью отдаваться любимому занятию, а Бруно…
Вот о нем и побеседуем. Забегая вперед, скажу, что две работы Бруно – «Гарри Поттер» и «Римская весна» приняли участие в 16-м конкурсе реалистической живописи в Америке (16th International APC Salon) и вышли в финал. На конкурсе из всего Закавказья были представлены лишь эти картины. Дождемся января 2023 года и узнаем окончательный результат. Уверена, Бруно ожидает большой успех. Кстати, в 2016 году на этом же конкурсе его картина «Алтарь Марса» стала победителем.
«Обо мне пишут – «гиперреалистический художник». Конечно, приятно, когда хвалят, восторгаются, ценят, но вместе с тем, и ответственность большая. Как никак продолжатель большой семейной традиции, да еще и бабушка по материнской линии была художником-мультипликатором. Много творческой крови течет во мне. Это дает стимул все больше совершенствоваться и развиваться. Ничего удивительно нет в том, что с детства любил рисовать. Ранним навыкам научил отец, дал первые элементарные уроки, а дальше заявил, что я сам должен определить собственный стиль, тему, выбрать цвет, создать композицию.
Он уже не вмешивался в мою работу, но иногда давал кое-какие советы. Поступил в художественную школу и вдруг потерял всякий интерес к рисованию. Думаю, у меня просто отбили желание рисовать. Когда отец поинтересовался, почему за три года обучения у меня не появился прогресс, ему ответили, что я бездарь и из меня художник не получится. Желание и тяга к художеству пробудились во время учебы в художественном училище им. Я.Николадзе. Я стал участвовать в студенческих выставках, а моя дипломная работа «Освобождение Иерусалима», созданная под впечатлением поэмы Торквато Тассо, была признана одной из лучших.
В 2009 году окончил Академию художеств по специальности «реставратор живописи». Дело в том, что в нашей семье хранятся более 100 работ моих предков и многие из них нуждаются в реставрации. Я решил взять на себя эту обязанность, не дать исчезнуть лучшим работам и надолго сохранить наш маленький семейный музей. Я не представляю себя без этой профессии. Правда, одно время, в детстве, хотел стать футболистом – не получилось. Занимался и водным поло – не понравилось. Моя жизнь – это краски, кисти, мольберт. И очень люблю историю. Может потому больше меня привлекает композиция на историческую тему. Это самый сложный жанр, который охватывает все другие жанры: портрет, пейзаж, натюрморт. Мне особенно по душе античные и средневековые периоды. Ныне на эту тему мало кто создает картины – слишком сложная и трудоемкая работа, но зато очень интересная».
Исторические портреты Бруно поражают своей глубиной и выразительным характером. Особо хочется отметить – да, и сам Бруно выделяет их – портреты Левана Дадиани и Аграфины Джапаридзе.
«Рисуя портрет, очень важно раскрыть внутренний мир личности, показать черты его характера – как положительные, так и отрицательные. И для этого использовать все имеющиеся материалы о жизни того человека, чей портрет задуман, особенно если это известная личность из прошлого. Чтобы создать яркий образ Левана Дадиани, я ознакомился с зарисовками итальянского миссионера Арканджело Ламьерти – современника Левана Дадиани, который жил и работал в Грузии в XVII веке и опубликовал книгу о политической и социальной обстановке в Грузии, ее быте, культуре и традициях, в частности, об одишском княжестве. Я также осмотрел фреску в цаленджихской церкви, являющейся фамильным склепом одишских князей Дадиани. Там покоятся Леван Дадиани и его супруга Нестан Дареджан. На основании всех этих сведений, я смог воссоздать реальный образ князя. Что касается Аграфины Джапаридзе, — историю этой красавицы, отбитой у мужа графом Ольденбургским, знают многие. Это была совместная – моя и директора Дворца искусств Георгий Каландия – идея написать ее портрет и выставить его в том самом дворце, который влюбленный граф построил для своей прекрасной жены. Портрет Аграфины Джапаридзе является «дворцовым портретом». В Грузии т.н. «дворцовый портрет» появился в XIX веке и в основном это были работы русских и европейских художников. Этот портрет – одна из лучших моих работ, выделяется как размером, так и сложностью».
Помимо художества, Бруно увлекается древним искусством изготовления доспехов. На портрете Давида Агмашенебели величественный царь, воинственно восседающий на коне, облачен в латы, изготовленный Бруно.
Еще об одном портрете следует рассказать.
«Я с большой осторожностью взялся писать портрет Звиада Гамсахурдия. Первый президент, такая видная личность – вдруг что-то не так получится. С волнением ожидал, как воспримет народ портрет. Особенно те, кто близко его знал, общался с ним. Слава богу, портрет получился на редкость реальным. Когда услышал восторженные возгласы: «Он, как живой!» — успокоился».
Любовь, почтение и уважением к Родине выражены в натюрморте «Родина – моя икона». На полотне представлены все атрибуты, перед которыми преклоняется каждый грузин: символы государства – флаг и герб, кинжал – для врага, пиала – для друга, и доли – главный и вечный атрибут грузинского танца. Есть еще одна страна, любовь к которой хранится в сердце Бруно – это Италия. Как и отца, Бруно связывают с ней самые теплые воспоминания, но особое расположение испытывает к Старому Риму. «Наверное, отец по наследству передал мне и этот дар – любить страну, которая была ему так дорога».
Несколько лет назад во Дворце искусств была организована выставка четырех поколений Вепхвадзе. Семья Бруно намерена в ближайшем будущем повторить выставку, ведь коллекция давно пополнилась новыми работами Бруно. А, может, и Доменика соберет несколько картин для экспозиции. А еще и Мариам – жена Бруно – художник, дизайнер, представит свои работы. И тогда все семейство Вепхвадзе соберется в одном большом выставочном зале. Придется подождать, пока вырастет дочь Бруно – Лита, и, возможно, династия больших творцов продолжится и в пятом поколении. А пока дождемся очередной персональной выставки самого Бруно, о котором пишут, что он «наделен сверхъестественным даром», и что «простой смертный не в состоянии сотворить такое чудо».
«Не надо меня обожествлять, — смеется Бруно, — я обыкновенный человек. Просто очень люблю рисовать и хочу оправдать фамилию своих предков. Это их гены сделали меня художником».
Слишком скромно оценивает Бруно свое творчество. Он – замечательный художник, достойный продолжатель знаменитой династии. Если не верите, то потрудитесь заглянуть во Дворец искусств и поглядеть на портрет Аграфины Джапаридзе. Достаточно будет, чтобы поверить моим словам.
Додо АХВЛЕДИАНИ