С самого начала решила не писать о «Его высочестве» Нугзаре Багратиони, а представить человека, посвятившего свое творчество театральному искусству. Ничего нового о порядке наследования царского престола, основных ветвях династии Багратионов, семье и предках Нугзара я сказать не смогла бы, насколько эта тема обширна и сотни раз освещена. Да и сам Нугзар не раз признавался, что без соответствующего царского воспитания, в современной реальности, когда еще не созрело мнение о восстановлении монархического строя, мечтать о царском троне – неразумно, но если однажды все же настанет время и встанет вопрос о монархии, то в роду Багратиони-Грузинских налицо достойные наследники: в первую очередь, дочь Нугзара, принцесса Анна, и после, ее сын — Георгий. Но совсем не сказать несколько слов о ближайших предках Нугзара сочла непростительной ошибкой.
Дед, Петр Александрович Багратиони, камергер (высокое придворное звание) российского императорского трона, был одним из тех 12-ти приближенных лиц, кто имел право без стука входить к императору и носить при себе ключи от его спальни. Он был близким другом Ильи Чавчавадзе, основал вместе с ним дворянский и аграрный банки. После прихода большевиков не покинул Грузию, хотя получил персональное приглашение от турецкого принца и скончался в Тбилиси в 1922 году. Дед по материнской линии, Дмитрий Мгеладзе, в правительстве Ноэ Жордания занимал пост министра почты-телеграфа, блестяще владел русским языком, что и спасло его от расстрела – большевикам трудно было найти такого специалиста.
Что касается отца Нугзара, то вряд ли можно выразить словами то восхищение, которое вызывал своей внешностью, изысканностью, человеколюбием и необыкновенной поэзией этот красавец мужчина, настоящий тбилисский рыцарь, поэт, актер, сценарист Петре Багратион-Грузинский, обретший последний покой в царской усыпальнице храма Светицховели, рядом с великими царями Грузии.
А теперь вернемся к мальчику, который с детства знал, к какому роду принадлежит, но никогда не задавался, не высокомерничал, а просто гордился именем и рос обычным ребенком – учился, шалил, развлекался и, как губка, впитывал в себя все самое лучшее, возвышенное, что видел и слышал в семье, тянулся к поэзии, музыке, искусству. Иначе и не могло быть: частыми гостями Петре были самые именитые люди – колориты Тбилиси: Г.Цабадзе, Р.Лагидзе, Г.Канчели, Ш.Милорава, Б.Квернадзе, С.Цинцадзе, М.Лебанидзе, А.Чхартишвили, Г.Мелива, М.Туманишвили, Л.Салуквадзе, Э.Бурджанадзе, Л.Лорткипанидзе, Д.Эристави – словом, вся творческая интеллигенция того времени, и в доме постоянно шли разговоры о театре, живописи, поэзии, звучала музыка, писались песни, которые, не успев вылететь из окон багратионовского дома, разлетались по всему городу. Мгновенно их распевал весь Тбилиси.
Что из того, что великим композитором, поэтом или художником Нугзар не стал, — грузинский театр получил отличного режиссера. О своем творческом пути рассказывает Нугзар Багратион-Грузинский:
«Когда общаешься в среде таких гениальных людей, то рано или поздно кто-то обязательно повлияет на выбор профессии. К театру меня склонил Гурам Мелива, а режиссером вырастил Миша Туманишвили. Я сначала собирался поступать на режиссерский факультет и даже подготовил тему к экзамену, но Туманишвили посоветовал отказаться от такого намерения: «Ты еще не знаешь, насколько трудная эта профессия. Поступай на актерский, попробуй сначала влезть в шкуру артиста, а потом научишься, как с ними работать». Его совет удивил мою мать: «Какой же из него актер, он ведь заикается». Действительно, в детстве я поджег елку и, увидев пламя, от страха начал заикаться, но когда Миша попросил прочесть стихотворение, я прочел без запинки. Потом еще и еще. И это решило мою судьбу. Я поступил на актерско-режиссерский факультет, руководимый М.Туманишвили. Позднее, он привлек к работе Темури Чхеидзе. Это были самые счастливые годы в моей жизни. Потом весь наш курс составил основу новой, экспериментальной театральной мастерской киноактера. А сейчас это один из самых популярных тбилисских театров – Театр киноактера им. М.Туманишвили».
Несколько ролей, сыгранных Нугзаром в студенческих и телевизионных спектаклях, привлекли внимание Серго Закариадзе и он пригласил его в руставелевский театр. Но, прислушавшись к совету своего наставника М.Туманишвили, который предупредил: «А ты уверен, что, перешагнув молодой возраст, не будешь играть второстепенные роли?», Нугзар отказался от предложения и целиком переключился на режиссерскую работу. Хотя, не следует забывать, что именно роль «Умника», сыгранная в студенчестве, принесла ему огромную популярность. Свой первый спектакль по пьесе Мишеля Фермо «Хлопают дверьми» Нугзар поставил на сцене только что созданного Театра киноактера. Это был первый успех молодого режиссера. Второй спектакль «Мученичество царицы», также поставленный в родном театре, принес не только признание, но на всю жизнь запомнился значительными фактами.
«Музыку для спектакля написал Бидзина Квернадзе. Уже это было для меня большим стимулом и счастьем. Он «подарил» музыку мне и театру, не взяв вознаграждение. Оформил спектакль – как и предыдущий, мой друг Каха Коридзе. Но самым волнительным и запоминающимся явлением стало присутствие на премьере Католикоса-Патриарха Илии II, так как это был его первый визит в театр и то, что он выбрал именно наш театр, мой спектакль, наполнило всех нас радостью и воодушевлением. После спектакля он раздал участникам подарки. Шушаник играла Мзия Арабули, Варксена играл Зура Кипшидзе, Якова – Мурман Джинория».
Еще один удачный и интересный спектакль, который до сих пор успешно идет на сцене Театра киноактера, — «Аралети, Аралети», поставленный по мотивам произведения Гурама Дочанашвили. «Я преклоняюсь перед этим писателем. Будь моя воля, создал бы театр Дочанашвили, где ставились бы только его произведения. Это неиссякаемый источник мудрости, истины, любви. У него лишь одна пьеса – «Хоруми – грузинский танец», но все его повести и рассказы можно поставить на сцене. Я поставил «Ватер(по)ло «Двое – здесь и там», но никогда не брался за постановку без его разрешения, не менял ни слова, хотя сам Гурам часто говорил, что доверяет мне и не надо спрашивать у него разрешения».
«Икар», «Опять придет весна», «Отшельник», «Невзгоды Дариспана», — это неполный перечень работ режиссера. Сегодня Нугзар работает над новым спектаклем «Нанили» Анзора Салуквадзе. Нет сомнений, что премьера пройдет успешно, и еще одним хорошим спектаклем обогатится репертуар туманишвилевского театра, которому Нугзар за все эти годы не изменял, если не считать год работы главным режиссером театра им. Грибоедова, и на телевидении, по приглашению Кахи Кахабришвили, в телевизионном театре.
«Полной неожиданностью и неописуемой радостью стало для меня решение Миши Туманишвили, художественного руководителя нашего театра, назначить меня главным режиссером. За всю свою творческую жизнь я не получал лучшей и большей награды. Это считалось огромным доверием со стороны М.Туманишвили. После его смерти худруком избрали меня – опять же очень ответственное и почетное доверие. Но через некоторое время, как ни удивительно звучит, я написал заявление об уходе с поста руководителя. В театре это редкое явление: художественного руководителя или увольняют «по собственному» или снимают с должности. Сегодня я – режиссер в своем родном театре и делаю все возможное, чтобы он не терял своей славы».
Нугзара никогда не «увольняли» и не «снимали» с должности… Работал ли в Театральном институте (10 лет), в Академии художеств, Радиотелевизионном институте, который недавно упразднили (причина – не прошли аккредитацию), — Нугзар всегда показывал высокий уровень знаний, опыта, мастерства. Вот уже 35 лет он руководит Театром поэзии, основанным им самим во Дворце молодежи.
«Я люблю работать с молодежью. Среди них много талантливых, способных ребят. Жаль, что их талант расходуется на некачественные, бессмысленные сериалы или теряется в долгих поисках своего места. Хотя их можно понять. Артисту нельзя оставаться без работы, сцены. Бездействие погубит его творчески, замедлит дальнейшее развитие. Очень важно помочь молодым артистам в выборе правильного решения и не дать им растратить свои лучшие качества впустую. За последнее время, к сожалению, многое изменилось: взгляды, взаимоотношения, критерии оценки, вкусы, отношение к духовным ценностям. Но нас тоже раньше ругали старшие. У каждого поколения есть свои плюсы и минусы, главное, вовремя выявить их хорошие стороны. А вот кому труднее – режиссеру или актеру, на этот вопрос непросто ответить. Думаю, артисту, так как он в большинстве случаев зависит от режиссера, а тот свободен в своем выборе. Есть режиссеры, которые делают ставки на одних и тех же артистов, другие любят экспериментировать, привлекая в спектакль разных актеров. Я стараюсь быть на стороне артистов, поставить всех в одинаковые условия и дать возможность проявить себя. Но иногда, не скрою, грешу…».
Это верно: режиссер выбирает на роль артиста, лучше соответствующего образу, и волен время от времени менять его. А вот в своем «семейном» театре на самую главную роль Нугзар выбрал одну-единственную артистку – большеглазую красавицу Лейлу Кипиани, и навечно закрепил за ней роль супруги.
«С Лейлой мы были знакомы еще со школы, но особенно подружились на съемках фильма «Ну и молодежь». Долгое время считались закадычными друзьями, а потом вдруг поняли, что это еще нечто более сильное, чем дружба. Вот уже больше 40 лет мы сохраняем светлое, чистое и радостное чувство любви и верности. И ничего – ни царское величие, ни материальные блага, ни слава не сравнится с семейным счастьем, спокойствием, взаимопониманием. Это то, что делает нас сильными».
По этикету Нугзара, как главу Багратионовского дома, следует величать «Светлейший князь» и «Его царское высочество», но познакомившись поближе, забываешь о его статусе. Нугзар – простой, обаятельный, добродушный, обычный человек, глава обыкновенной, порядочной и благородной тбилисской семьи. «Мы с женой не «царь и царица», а «Нугзар и Лейла» — открытые, любящие, дружные, обласканные родными, близкими, друзьями и отвечающие им той же верностью и любовью».
Нугзар – режиссер, и в театре в процессе постановки его, действительно, можно считать «его высочество режиссером», а величественное звание «Светлейшего князя» он по праву заслужил не только по закону, но и тем, что безупречно сохраняет высокие моральные ценности своего рода: чистоту души, верность традициям и самым святым чувствам.
