Она могла петь на большой сцене, стать хорошей оперной певицей, благодаря красивому лирико-драматическому сопрано и широкому диапазону голоса. А стала отличным педагогом вокала и вырастила немало замечательных исполнителей. Сегодня ее воспитанники успешно выступают на самых знаменитых оперных сценах, гастролируют по всему миру и после каждого триумфа не забывают поздравить и поблагодарить свою наставницу, профессора Тбилисской государственной консерватории, обладательницу высшей награды Министерства культуры и спорта «Жрец культуры» Гулико Кариаули.
Достаточно назвать имена двух учениц Гулико – Нино Сургуладзе и Кетеван Кемоклидзе, давно заслуживших славу и популярность, чтобы убедиться в правильности ее выбора профессии. Хотя сама Гулико признается, что нескоро решилась на такой шаг, ведь ее призвание было – петь!
«Возможно, я что-то и потеряла, когда из-за профессиональной болезни пришлось отказаться от карьеры певицы, но, значит, такова была судьба. Отголоски осложнившейся в детстве тяжелой болезни, после которой я еле выжила, дали знать о себе в дальнейшем. Сколько раз приходилось петь с высокой температурой, выходить на сцену больной, когда думала, что не только петь, звука не смогу издать. Но пела. Настойчивая была, требовательная к себе. Но мне всегда казалось, что действую не по своей воле, словно кто-то другой подсказывал путь к лучшему решению. Вечно какой-то голос извне, откуда-то сверху, хотел ворваться внутрь меня, а я не впускала. Во время пения я всегда чувствовала, что вроде все отлично – и дыхание, и голос, и эмоции, а получается не так, как хочу – мне не нравилось. Зато мигом улавливала чужие ошибки, неправильное пение. Нескоро, но в конце концов осознала: то, что сама чувствую, вижу, понимаю, могу и хочу передать другому. Вот тогда и решила стать педагогом, и в этом огромная заслуга принадлежит Нодару Андгуладзе. Я горжусь и счастлива тем, что являюсь представителем андгуладзевской вокальной школы. То, что сделали Давид и Нодар Андгуладзе для грузинского вокального искусства, неоценимо. А я лишь одна частица этого гениального наследства. Занятия и работа с Нодаром Андгуладзе принесли мне огромное благо. Я слушала его уроки, по крупицам собирала все самое значительное, впитывала в себя каждое его слово, движение, звук. Никто бы не дал мне столько добра, сколько, получила я от этого необыкновенного человека – талантливого певца, педагога, эрудита с обширным горизонтом. Без конца могу о нем говорить и не устану. За все я ему вовек буду благодарна».
Оставим на время Гулико наедине со своими воспоминаниями и посмотрим, как начиналась ее трудовая жизнь. Итак: Гулико Кариаули окончила в 1970 году музыкальное училище, в 1975 году – Тбилисскую консерваторию по классу вокала у Н.Андгуладзе, с 1978 года работала педагогом в Первом музыкальном училище им. Д.Аракишвили, а с 1982 по 2002 год – в экспериментальной музыкальной школе при консерватории. Прошла стажировку в Московской консерватории. С 1986 года по сей день является педагогом Тбилисской консерватории, и параллельно преподает вокал в Центральном музыкальном училище им. Е.Микеладзе.
Дальше рассказывает Гулико:
«Я выросла в семье, где все пели – мама, тети, дядя. Дедушку не помню, но знаю, что во всей округе слыл отличным певцом. Когда его приглашали в гости, брал с собой всех четверых детей, и они пели вместе с ним грузинские народные песни. Маленькие были, а пели как взрослые. Мне тоже нравилось петь с детства, да и генетика сыграла свою роль. Помню, в 1957 году в Тбилиси проводился большой праздник, и на площади Героев была устроена круглая сцена, где выступали все участники. Одни пели, другие танцевали. Почему-то большинство зрителей собралось вокруг нас. Потом мама рассказала, что их привлек мой голос, а одна женщина (как оказалось, из Дворца пионеров и школьников), заинтересовавшись, предложила матери, чтобы я приняла участие в декаде грузинской культуры в Москве. Но мама ответила, что мы должны были переехать в Хашури, куда перевели работать отца, а одну меня в Тбилиси не оставила бы. Выход из положения все-таки нашелся. Участники, те, кто готовился к декаде, отдыхали неподалеку, в Ахалдаба, там и занимались. Вот и меня отправили туда. Потом я приехала в Тбилиси, подготовила две песни – романс Лии из фильма «Заноза» и песню Г.Цабадзе «Ласточка». Это была моя первая большая успешная гастроль».
Спустя годы олимпиад, концертов, наград и почетных грамот на счету Гулико набралось довольно большое количество. После декады она участвовала во многих представительных концертах. Одним из таких был концерт в честь, приехавшего в Тбилиси, Джавахарлала Неру. Думала ли она о карьере оперной певицы?
«Не знаю, наверное, в те годы – нет. Мне доставляло удовольствие петь, выступать. Но мне с детства все удавалось легко, память была исключительная. Я любила читать, писать сочинения на свободные темы, увлекалась химией, играла с мальчиками в футбол, устраивала в школе карнавалы, праздники, и сама подбирала песни, костюмы. Словом, инициативной была, заводилой, всем помогала, поддерживала, учила, а сама для себя ничего не требовала, сразу становилась тихой и скромной. Окончила школу – поступила на факультет промышленности в Политехнический институт. И вдруг, в конце первого курса поняла – не за то дело взялась. Как раз тогда праздновали 25-летний юбилей Дворца пионеров и всех, кто участвовал в московской декаде, пригласили для участия. Руководитель хора Шота Джоджуа пристал: пойдем, говорит, хочу, чтобы тебя прослушал специалист (оказалось, заранее все было оговорено), и повел меня к Елизавете Гостениной – известная певица была в нашем Оперном театре, а потом преподавала во 2-ом музыкальном училище им. З.Палиашвили».
Визит к Е.Гостениной оказался если не решающим, то подталкивающим шагом в дальнейшей судьбе Гулико Кариаули.
«Я была очарована этой женщиной. Красивая, стройная, на высоких каблуках, в длинных гипюровых перчатках – настоящая светская дама. Я попала в совершенно необычную среду. Она очень тепло, чутко, по-матерински меня приняла, прослушала, а когда спросила: «ну как, детка, продолжим дальше?» — я, сама не ожидая, согласилась. Это решило мою судьбу. От Елизаветы я услышала слова, которые много лет назад в Артеке мне сказал один профессионал: «У тебя очень хороший голос, но не следует петь на таких высоких нотах. Сохрани свой голос». Было это в шестом классе. Я однажды заменила девочку в хоре, которая исполняла партию колокольчика в вальсе И.Штрауса, и спела ее по-своему, импровизированно, и выше, в третьей октаве. Слова Елизаветы, что у меня хороший голос, прозвучали как наказ: «Я должна петь».
Таким образом, политехнический остался в прошлом, а на горизонте появилась консерватория.
«Я была ученицей Надежды Харадзе. Замечательная певица, хороший педагог и прекрасная женщина. Три года у нее проучилась. На четвертом курсе оказывала партнерство выпускнику Вахтангу Митаишвили, и на госэкзамене мы исполнили дуэт Дездемоны и Отелло. Вроде бы все хорошо – меня бесконечно хвалили, а мне чего-то не хватало. Я искала «тот» голос, который всегда звучал независимо от меня. Даже решила забросить все и вернуться в ГПИ, но Надежда отговорила и отослала меня к Нодару Андгуладзе: «Тебе ведь нравятся консультации Нодара, я поговорю с ним, иди к нему».
Действительно, занятия с Н.Андгуладзе оказали на Гулико сильнейшее влияние. Окончив консерваторию, она осталась в оперной студии. На ее сцене спела Маро в «Даиси», Мими в «Богеме», Маргариту в «Фаусте», Лейлу в «Искателях жемчуга» — вместе с Ивери Кавсадзе. Именно тогда вновь услышала «тот» невидимый голос. «И еще, во время сольного концерта, когда спела романс Вольфа», — вспомнила Гулико.
Гулико перебегала от одного воспоминания к другому, словно хотела за эти часы охватить всю свою жизнь. Вспомнила школьные годы в Хашури, как забрала у матери новые простыни, чтобы сшить девочкам карнавальные платья, и совсем не думала, что поступает некрасиво, беря без разрешения семейное добро – раз их много, значит можно взять. Но мать не поругала, а просто попросила предупредить заранее в следующий раз. Вспоминала Гулико и четырехмесячное пребывание в Москве, время учебы на факультете повышения квалификации преподавателей музыкальных учебных заведений и ежедневные встречи с семьей З.Солкилава, В.Чачава, Мананой Чигогидзе, с которыми жила в одном доме и с другими грузинскими дея-телями искусства. А также два своих сольных концерта совместно с пианистом Ираклием Авалиани – в Рахманиновском зале и в зале Союза композиторов. Не забыла о двух монографических концертах в Тбилиси: первый, посвященный 170-летию Р.Шумана и второй – 150-летию И.Брамса, где исполняла их романсы из вокального цикла. Были и другие концерты, на которых исполнялись вокальные циклы Вагнера, Вольфа, Верди, Баха, Бетховена. Каждое воспоминание сопровождалось именами коллег, партнеров, концертмейстеров: Теймураз Матурели, Ия Пааташвили, Тенгиз Чачава, Нино Шубладзе… Наконец, Гулико дошла и до своей педагогической деятельности. Не имея собственных детей, — к сожалению, личная жизнь Гулико застряла где-то между занятиями, репетициями, концертами, конкурсами, — она приобрела десяток других, поющих тенором, сопрано, меццо-сопрано, басом, баритоном… Об успешных выступлениях Нино Сургуладзе и Кетеван Кемоклидзе мировая пресса заговорила давно. Кстати, недавно стало известно, что К.Кемоклидзе стала первой грузинской певицей, выступившей в Мадриде, в Национальном театре Сарсуэла в опере Руперта Чапли «Буря», поставленной впервые за 90 лет. А кто же был первым в педагогической деятельности Гулико, порадовавшим ее своими успехами?
«Алла Симонишвили! Она стала лауреатом очень сложного и престижного конкурса им. И.Баха. Сейчас Алла преподает технику пения в Италии и является лауреатом многих международных конкурсов. А я помню тот, ее первый конкурс. Я только начала свою деятельность как педагог, и какой радостью, какой бесценной наградой была для меня ее победа, похвала председателя жюри Луизы Бозабалян: «Она прекрасная певица. Молодец, девочка». Еще больше прельстили меня ее добрые слова: «Вы – отличный педагог».
Успехи учеников Гулико Кариаули из года в год становились обычным явлением. Сегодня многие из них занимаются преподаванием: Кети Элиава, Эльза Харадзе, Нино Сихарулидзе, Мариам Начкебия. Певческую деятельность продолжают Мака Гегечкори – во Франции, Отар Джорджикия – в Сиднее, Михаил Шешаберидзе – в Милане, Софо Горделадзе – в Цюрихе, Теона Двали – в Италии. В Кутаис-ском театре поет Софо Беришвили, в Батуми – Этери Халваши. Словом, ареал их выступлений охватывает почти весь земной шар, если учесть и приглашения в разные театры.
«Без труда и самоотдачи не будет значительных результатов. Говорят, что я строгая, но это не так. Свою волю никому не навязываю, но лень, безответственность и неуважительное отношение к работе не прощаю. Если я, в моем возрасте, могу явиться вовремя на урок с другого конца города, то извольте, не опаздывайте, если живете недалеко от консерватории. Чтобы не пропустить занятия, я даже в те холодные 90-е годы пешком добиралась до работы. Пожинать лавры и завоевывать награды не удастся без самопожертвования. А для меня каждая победа моего ученика – еще один день, продлевающий мою жизнь, а мне хочется долго радоваться их успехам. Разве я не права?»
Конечно, Гулико права, но не по отношению к своему возрасту. С такой энергией она еще немало вокалистов выведет на творческую дорогу, к новым победам. Впереди ее ожидает еще одно испытание. В конце апреля в Тбилиси будет проводиться большой международный конкурс «I-st Tbilisi international voice competition». В жюри приглашены самые известные мастера: Бадри Майсурадзе (председатель жюри), Маквала Касрашвили, Ольга Ростропович, Алесандро Ариори, Петер Мария Катона, Аллан Грин, Франческо Андольфи и другие исполнители и педагоги из Нью-Йорка, Милана, Сан-Карло, «Ковент-гардена», «Метрополитен-опера».
«Это очень значительное явление в нашей оперной жизни. Для молодых будут проводиться мастер-классы, появится перспектива для их приглашения в зарубежные театры, да и само участие в этом конкурсе положительно отразится на его участниках», — говорит Гулико.
К этому конкурсу готовится еще одна ученица Гулико – Кети Сихарулидзе. Будем надеяться, что ей будет сопутствовать успех и Гулико еще раз испытает радость от того, что не пропали даром ее труд и «дум высокое стремленье».
Додо АХВЛЕДИАНИ.