Кто-нибудь сомневается в том, что Грузия богата природными источниками? Термальные, горячие, творящие чудеса в плане оздоровления: студеные, прозрачные, как кристалл; минеральные – пригодные для питья и лечебных целей. Словом, ударишь киркой по земле, и заструится благодатная вода.
И есть люди, которые ищут и, проникая в недра земли, изучают природные подземные воды и проходящие в них процессы. Этот человек более 60 лет угадывает тайны источников и является хранителем богатейшей информации о необыкновенных явлениях природы. Гидролог, доктор геолого-минералогических наук, автор более 160 научных трудов, посвященных вопросам формирования и распределения минеральных вод на Кавказе, — Нодар Церцвадзе.
Вся прошедшая жизнь Нодара Церцвадзе похожа на бьющийся из-под земли источник – неспокойная, энергичная, стремящаяся к неизведанному. Он и сейчас, в преддверии своего 90-летия, не жалуется на память, зрение (во всяком случае, при мне он читал без очков), мыслит ясно, полон юмора и готов в любое время помочь советами, если обратятся за помощью. Некоторое беспокойство и обида слышались в его словах из-за того, что трудно в последние годы найти знающих, опытных гидрогеологов, да и геология не очень привлекает нынешнюю молодежь:
«Мое поколение уходит, а кто придет на наше место? Кто продолжит исследования, если не вырастут новые геологи, гидрологи? Грузия так богата многообразными минеральными водами, она своеобразная природная лаборатория и еще немало осталось неизученного, а кто будет изучать? Пришли однажды ко мне за советом, а я просил: когда меня не будет, к кому обратитесь? Ответили: а книги же останутся… Никакая книга или учебник не помогут найти в лесу, горах, поле нужный источник, если не будет рядом опытного специалиста, который знает, где, что и как искать».
Нодар увлекательно, обстоятельно и интересно рассказывал о своей профессии. Не представляла, что она содержит так много примечательного. Еще в XVII веке Вахушти Багратиони в своей книге «Описание царства Грузии» представил и описал ряд минеральных источников, указав их целебные свойства. Кое-что начала понимать о типах минеральных вод, их химическом составе, разнообразии, особенностях происхождения. Интересно было узнать, что хевсуры некоторые источники (гуданисцкаро) используют для хлебопечения, так как углекислая вода лучше и быстрее поднимает тесто, чем дрожжи, что термальные воды применяют для теплиц, и что до сих пор есть места, где мельницы работают на минеральных водах (истоки р. Терек).
Не менее увлекательным был рассказ о детстве и молодых годах Нодара, его пройденном жизненном пути.
«Эх, постарел я. Теперь каждый день для меня имеет значение. В 85 еще мог бегать, в 89 – трудно». И это говорил человек, который до нынешнего года один ухаживал за участком и виноградником в загородном доме в Авчала, и только в последнее время стал прибегать к помощи внуков. Кто в 75 лет начал писать книги о пройденной жизни, написал восемь и собирается еще продолжить. И кто в настоящее время по заказу КИМС (Кавказский институт минерального сырья) работает над учетом термических вод Тбилиси, с целью утверждения новых показателей вместо предыдущих, устаревших данных.
«А знаешь, почему я начал книги писать? Хотел внукам и правнукам оставить воспоминания о том, кто мы, как жили, что пережили, что происходило в наше время и как все отражалось на моем поколении. Словом, рассказать историю моей длинной жизни. А причиной послужили несколько забавных фактов. Вот, когда я рассказывал о чем-то из старых времен, они не верили. Не могли понять, как получили новую квартиру, не купив ее, или чем развлекались, если не было даже телевизора. А однажды рассказывал анекдот старый, про Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина – спрашивают: а кто это? И внучка вдруг: я знаю, мама на улице Энгельса работает… Вот тогда и решил описать всю свою жизнь со всеми приятными или неприятными событиями. Только жизнь моя слишком длинной оказалась, не вместилась в восемь книг, думаю, прибавить еще одну».
Оптимизму и жизнелюбию Нодара позавидуешь, и надо радоваться, что рядом живут такие люди.
«Я родился и вырос на «Земмеля», в тбилисском дворике по ул. Барнова, где проживали 33 семьи разной национальности. Вот это была настоящая коммуна – веселая, дружная. Помогали друг другу, чем могли. Мое детство совпало с военными и послевоенными годами, и я хорошо помню, какие отношения были между соседями – все делили между собой, от метлы и тазика, до хлеба и картошки. В нашем доме жил Серго Закариадзе. Кстати, кадры и лестница в фильме «День последний, день первый», по которой он поднимается, сняты в нашем дворе. И однажды к Серго поздно вечером пришли гости. А время-то военное, почти голодное, что тут сообразишь. И началась перекличка соседей. Вмиг собрали, кто что смог, на угощенье. До утра потом пировали. Несмотря на тяжелые годы, жили интересно. Культурная жизнь била ключом. Приехавшие со всего Союза знаменитые артисты выступали с концертами, играли спектакли. Все театры работали в полную силу, а мы не пропускали ни одного спектакля. И состав наш был замечательный: Нодар Натадзе, Гоги Тотибадзе, Мухран Мачавариани, Гурам Асатиани, Миша Гедеванишвили, Давид Мусхелишвили – мои одноклассники, и другие друзья: Гоги Очиаури, Зура Нижарадзе, Тенгиз Мирзашвили («Чубчик»). Вот эти картины, — Нодар указал на стену, — их работы. Когда Дворец пионеров открыли, все туда отправились, кто в какой кружок. Гоги Тотибадзе, естественно, в кружок рисования. Он без карандаша и бумаги не ходил – куда бы ни садился, сразу рисовать начинал. В разгар войны, в 1943 году, первый пионерлагерь в Цеми открылся, и нас, пятерых, отправили отдыхать. Какая была радость. И никакая нужда, война не мешали этой радости, главное, друзья были вместе. Потом я записался в секцию туризма и альпинизма, которой руководили Мзия Эристави и Александра Джапаридзе. Всю Грузию обошли – Сванетии, Имерети, Джавахети. А первый поход был в Кахетию. Помню, мне даже поручили написать доклад о царском дворце Ираклия в Телави. Прекрасную познавательно-воспитательную школу прошли. А моя привязанность к альпинизму частично сыграла свою роль в выборе профессии…».
Нодар поступил в Политехнический институт на строительный факультет по специальности «гидротехнические сооружения». Походы в горы продолжались и во время студенчества. На третьем курсе Нодар, вместе с несколькими грузинскими альпинистами, поехал во Всесоюзный альпинистский лагерь «Накра» в Местия, и там познакомился с членами альпинистского клуба Тбилисского государственного университета и с их руководителем Гиви Мелия.
«Пристал Гиви, покоя не давал – переходи в университет, в наш клуб. Не успокоился, пока не уговорил, даже до ректора Нико Кецховели дошел с просьбой принять меня. Так я оказался на геологическом факультете ТГУ, а там встретил мою давнишнюю подругу Нану Хоштария, на одном курсе учились. Встретил, влюбился и через год мы поженились. Вот так, ноги сами приели меня к моей судьбе. А как гидрогеологом стал – это еще другая, не менее забавная история».
Тем временем Нодар объяснил, какая разница между гидрологом и гидрогеологом. Предмет изучения гидролога – водные пространства, реки, снежный покров – надземные воды. Гидролог исследует только подземные воды.
«Моим родителям не по душе были походы в горы, и однажды, когда я заявил, что собираюсь летом подняться на Шхару, прибегли к хитрости, но об этом я узнал позже. Был у нас необыкновенный лектор Вано Кахадзе. Попасть к нему в экспедицию мечтал каждый студент. Вот вызывает он меня и спрашивает насчет планов на лето. Я ответил, что собираюсь в поход. «Сначала учеба, потом – спорт. Поедешь со мной в экспедицию». Отказаться от такого предложения было бы сверх глупости. Так я попал в гидрогеологическую экспедицию. А потом узнал, что это моя тетя, которая дружила с Вано, подстроила все. Но моя судьба уже была решена. Далее я поступил в аспирантуру и был первым аспирантом-гидрогеологом. Затем защита диссертации, работа в Институте геологии, от которого позднее отделилась гидрогеология, и был создан самостоятельный Институт гидрогеологии и инженерной геологии, где я был назначен заведующим отделом минеральных вод».
Начались работы по изучению источников по всей Грузии – от Псоу до Мта-Тушети. Раньше каждый регион изучали по отдельности, а собирать воедино все данные не представлялось возможным. Около 2000 источников стали объектами изучения. Все отмечены, охарактеризованы, записаны. И можно представить, какая трудоемкая работа была проведена.
«Приехали как-то специалисты из Исландии – а она славится своими гейзерами. Удивились, пришли в восхищение. В Грузии сконцентрированы все виды минеральных вод, которые имеются во всем мире. Сложное геологической строение территории Грузии обусловили многочисленность естественных и искусственных выходов и многообразие минеральных вод. В моей книге «Минеральные воды Грузии» (с каталогом и картой) представлена самая полная единая и обширная информация о всех выходах минеральных вод, какие только существуют в Грузии, детально рассмотрены факторы, определяющие их формирование, закономерности распространения, химический состав, год опробования, местонахождение, температуры… словом, вся моя шестидесятилетняя научно-исследовательская работа, результаты труда представлены здесь, и поэтому я называю ее «книгой моей жизни».
Как просто и легко сказать: «около 2000 выявленных источников». А ведь за этой цифрой десятки и сотни километров, которые Нодар прошагал по лесам, горам, полям, в любую погоду, в одиночку или с сопровождающими. Это миллионы литров воды, взятых для пробы и бесчисленное количество дней и ночей, проведенных в изысканиях. «Боржоми», «Цхалтубо», «Саирме», «Митарби», «Цагвери», «Нуниси» — это знакомые всем места и названия, а многим ли известны такие местонахождения, как «Тетнашера», «Ганцвиши», «Ушхванари», «Ласили», «Джварука», «Мсхлеби», «Каноби»… И еще бесчисленное количество названий, представленных в этой книге. А если рассматривать карту выходов минеральных вод, то от обилия желто-красно-зеленых кружочков и квадратиков зарябит в глазах. Теперь представьте, какой непосильный труд вложил Нодар Церцвадзе в свою жизненную книгу и как она важна и нужна. Потому и болит сердце у старейшего гидрогеолога, что некому снова пройтись по знакомым и незнакомым местам: авось, еще обнаружится новое месторождение.
«Даже, если я сам буду в состоянии обойти их, не вижу желающих пойти со мной, чтобы в точности указать им, где какой источник бьет из земли».
После закрытия Института гидрогеологии, Нодар работал заведующим комплексного отдела Всесоюзного научно-исследовательского и проектного института по использованию глубинного тепла земли; заведующим отделом геотермии Кавказского института минерального сырья.
«А знаете, что термическими водами, которые применяются как в лечебных целях, так и как источники энергии, можно отопить весь Тбилиси. Здесь в любой точке можно найти горячий источник и такого количества хватит на весь город. Но для этого следует снабдить город специальными установками, а лиц, заинтересованных в этом, не нашлось. Мы предлагали провести исследования, сделать все расчеты, представить проект в полной готовности, а дальше – дело за правительством, но пока никакого ответа. Раньше существовала такая организация – «Грузбуравгеотермия» — Управление по бурению и эксплуатации горячих вод, начальником которого был дед нынешнего премьера Мамуки Бахтадзе, Георгий Наниташвили. Теперь нет ни управления, ни буравщиков, ни Института геологии, ни специалистов – с кого спрос?»
Немного отвлекла Нодара от наболевшей темы, расспросив о семье.
«У меня двое детей, внучат – четверо, да и пятеро правнуков – богатый человек. Если б и жена была рядом… Ежегодно в нашем авчальском «имении» устраиваем мини-ртвели, и когда все собираются с семьями, 17 человек, то счастливее меня нет никого».
Скоро Нодар отпразднует 90-летие. Тут уж семейным праздником не обойтись. Такой человек как он, заслуживает достойного юбилея. Остается пожелать ему здоровья, энергии, сил и надежды на то, что настанет время и новые источники раскроют свои тайны новому поколению гидрогеологов.
Додо АХВЛЕДИАНИ.