В наше непростое время, когда многие соотечественники направились в поисках спасения от тягот жизни в страны Европы, вполне благополучный молодой человек из эстонского города Тарту поступил ровно наоборот. Он не только приехал в Тбилиси и прожил здесь целых девять месяцев, но и собирается вернуться сюда снова. Зовут его Мадис Кац.
— Мадис, а как ты вообще сюда попал?
— Все началось с того, что года три-четыре назад я познакомился в Тарту со студентами из Грузии. В первый раз приехал в Тбилиси к ним в гости, как турист. А приехав, понял, что Грузия – прекрасная страна, где мне хотелось бы побывать еще. Поэтому, когда у меня появилась возможность отправиться сюда по программе студенческого обмена, которая действует в рамках сотрудничества между Тартуским и Тбилисским университетами, я с радостью ею воспользовался.
— Что ты изучал в Тбилиси?
— Социологию. Со мной учились также студенты из Армении, Литвы, Польши, еще двое эстонцев, помимо меня. Преподавали нам на английском языке.
— А как решались чисто бытовые вопросы?
— Я жил в общежитии в Сабуртало. Условия там хорошие, так что, никаких бытовых проблем не было. Мне платили небольшую стипендию, которой хватало на очень скромную жизнь. Но я привык жить скромно.
— У тебя были трудности с языком? Ведь по-грузински ты, наверное, не говоришь.
— Не говорю, но читаю. Я никогда не думал, что можно знать буквы и не понимать слов, которые из них складываются. Но у меня происходит именно так. Буквы мне нужны, чтобы ориентироваться. Например, прочесть, куда едет автобус, или маршрутное такси. Мне часто приходилось слышать от местных жителей, что в Тбилиси слишком много надписей на английском языке. Мне кажется, что их, наоборот, слишком мало. Мне, как иностранцу, хотелось бы, чтобы все грузинские надписи, указатели, вывески и так далее дублировались на английском. Моя проблема с самого начала состояла в том, что я практически не говорил и на русском языке. За время пребывания в Тбилиси уровень моего русского сильно повысился, хотя я не прилагал к этому особых усилий. Если бы мне еще несколько месяцев назад сказали, что я когда-нибудь смогу рассказывать по-русски, то я бы не поверил. С грузинским языком пока хуже. Но какие-то слова я знаю, и часто, слушая разговор, понимаю, о чем идет речь. Тем не менее, я не помню, чтобы у меня возникали проблемы с общением в Грузии. Я вполне обходился с людьми старшего поколения моим плохим русским, с молодыми людьми – хорошим английским. С остальными использую язык жестов.
— Ты сказал, что Грузия – прекрасная страна. А что именно тебе здесь понравилось?
— Понравилась природа удивительной красоты и многообразия, приветливые, отзывчивые люди, климат, при котором зимой можно обходиться без теплого пальто.
— Зато летом у нас бывает очень жарко.
— Мое пребывание здесь продолжалось с сентября по июнь, так что особой жары я не почувствовал.
— Ты поездил по стране?
— Да. Я был в Казбеги, Гори, Зугдиди, Батуми, Чиатура, Боржоми… Много, где был.
— Мне, например, приходилось встречаться с иностранцами, которые жаловались, что у нас слишком много пьют.
— Да нет, не думаю. Здесь сохранилась культура потребления вина, а у нас она, может, и была когда-нибудь, но сейчас отсутствует полностью. Сам-то я практически не пью, поэтому трудностей с этим у меня не возникает ни здесь, ни дома. Мне поначалу многое тут казалось странным. Например, то, что незнакомый человек в общественном месте может вдруг начать разглядывать тебя, не говоря при этом ни слова. Я думаю, что это — не самое, наверное, лучшее внешнее проявление открытости людей, которую я, конечно, никак не могу оценить со знаком «минус». Как и непривычные для нас прочные семейные и родственные связи, которые сохраняются в Грузии. Что мне точно не нравится, так это загаженная (не могу подобрать другого слова) природа. К Тбилиси это не относится. Здесь чисто. А вот на периферии, особенно в селах положение бывает плачевным. Мне приходилось, например, видеть реки, куда все жители села годами сбрасывают мусор. Это производит удручающее впечатление. И мне очень хочется верить, что проблема утилизации мусора в масштабах всей страны все-таки будет решена.
— Мадис, а у тебя сложился в Тбилиси круг общения, появились друзья?
— Конечно. В Тбилиси это не сложно. Между словами «Будем знакомы» и словами «Я твой друг» здесь очень короткий путь. Причем, речь идет о дружбе настоящей, не только на словах. В Эстонии – иначе. Люди у нас живу
т достаточно замкнуто.
— Ты, действительно, собираешься вернуться в Тбилиси?
— Обязательно. Скорее всего, через год. Я пока не знаю, как именно это произойдет, но у меня есть идеи, которые могут воплотиться в конкретные проекты и быть реализованными в Грузии.
— Например.
— Я бы пока не хотел говорить в деталях. Но в общих чертах кое о чем рассказать могу. По одной из профессий я – фотограф. И мне интересно сделать и представить широкому зрителю фотографии тех мест в Грузии, которые мало известны с точки зрения развития туризма, а между тем, располагают для этого большим потенциалом.
— Расскажи, пожалуйста, какую-нибудь историю из тех, которые произвели на тебя впечатление в Тбилиси.
— Однажды я познакомился с человеком, который сказал, что у одного из его друзей мать – эстонка. Причем, живет она в Тбилиси, оказывается, уже лет пятьдесят. И вот мы позвонили ей, чтобы дать возможность поговорить со мной на родном языке. Сначала она очень разволновалась, все извинялась, что за столько лет забыла эстонский. Но потом смущение прошло, и мы говорили очень долго. В действительности, эта пожилая женщина прекрасно владела языком и, видимо, очень скучала по родине. Она подробно расспрашивала меня обо всем, интересовалась мельчайшими деталями. Очень благодарила за звонок. А к концу разговора я почувствовал, что она плачет.
— Скажи, а ты, будучи в Грузии, следил за политикой, общественной жизнью?
— Да, конечно. Нам в университете прочли интересный курс по Южному Кавказу, благодаря которому я смог разобраться в том, что происходит в Грузии и в регионе вообще. Я читал новости по-английски в Интернете. Так что, я довольно хорошо информирован о том, что здесь творится.